Меня часто спрашивают: как нам читать Евангелие, чтобы оно достигало
не только ума, но и сердца, и так, чтобы оно не стояло всегда перед
нашим умственным взором как осуждение, когда каждое действие Христово,
каждое слово Христово, каждая Его заповедь осуждают нас в том, что мы
не те люди, которые поступают, как Он, думают и чувствуют, как Он, или
выполняют то, что Он заповедал нам?
Из страха, из
обескураженности мы ничего не достигнем; мы должны читать Евангелие
так, как если бы Господь Иисус Христос пришел к нам как самый близкий
друг, т.е. как кто-то, кто заботится о нас больше всех других, кто не
только вообще желает нам добра, но готов сделать все, именно все для
нас, что возможно не только по-человечески, но и по-Божьи.
По
человечеству мы знаем, что Христос отдал за нас Свою жизнь и Свою
смерть; как Бог – Он открывает нам врата вечности: Я есмь дверь; кто
войдет Мною, войдет в жизнь вечную.
Первое, что мы должны
сделать, когда приближаемся к Евангелию, – это взять его с
благоговением, с чувством, что мы держим не только книгу, и что мы
будем читать не просто слова, но что эта книга и эти слова, которые мы
читаем – это СЛОВО, Бог говорящий; говорящий через действие, говорящий
человеческими словами. И очень важно, что человеческие слова являются
для этого средством, потому что мы не можем проникнуть в таинственный
ум Божий. Не сказал ли Бог через пророка Исаию: Мысли Мои выше мыслей
ваших, и пути Мои выше путей ваших? Но во Христе Он обращается к нам на
человеческом языке.
И затем мы должны прислушиваться к тому, что
Он говорит, и вглядываться в то, что Он творит, всматриваясь во все
ситуации, которые описаны в том или другом евангельском отрывке, с
благоговением, с интересом, с трепетом, потому что это Он говорит нам,
Его мы видим движущимся, действующим, спасающим. И мы должны
постараться и найти свое место в толпе, Его окружающей, слушать, как
если бы мы присутствовали действительно, когда Он произносил эти слова,
слушать, как если бы мы стояли в толпе, когда Он целил, спасал, звал к
покаянию людей, пришедших к Нему. И слушать, будто слова, которые Он
произносил, как говорит в Евангелии апостол Петр, – слова жизни, не
слова смерти; слова, способные пробудить в нас все, что есть живого: и
по-человечески, и по вечности, по-Божиему; слова жизни, а не слова
смерти в том смысле, что они должны привести нас к жизни, а не осудить
нас даже прежде нашей смерти.
И это очень важно, потому что из
страха, из чувства осужденности мы никогда ничего не достигнем. Итак,
будем читать Евангелие, выбирая все те отрывки, которые доходят до нас,
– не те отрывки, которые проходят мимо; отрывки, которые бьют нас в
сердце, или, словами Эммаусских путников, заставляют гореть наши
сердца, когда Он говорит нам. Будем читать эти отрывки, которые,
воспламенив наши сердца, могут также привести – или приводят – к жизни
наш ум, подвигают нашу волю, побуждают нас к новой жизни.
И
вспомните – или поймите впервые – что эти отрывки показывают нам, что в
этом (и это может быть что-то очень малое) Бог и мы едины умом, едины
сердцем, что мы коснулись чего-то, в чем мы уже, пусть потенциально,
подобны Богу. Это – откровение Божие нам, когда мы обнаруживаем, что Он
подобен нам, а мы – Ему. Это и откровение о нас самих: в этой точке Бог
и я – сродни, мы подобны; это уже отблеск Божественного образа, который
я могу уловить в себе. И обнаружив это, мы можем прибавить: «Дай мне
быть верным этому, потому что, сохранив верность этому, я буду также
верен себе и верен Богу».
И если мы храним как сокровище, как
священное сокровище эти отблески нашего самого дивного божественного
«я» и дивного человеческого «Я» Бога, тогда мы можем идти вперед с
радостью, с вдохновением; мы можем идти вперед к тому, чтобы стать тем,
что мы на самом деле есть. Конечно, на этом пути мы будем чувствовать
внутреннее сопротивление, мы не всегда будем хотеть быть тем лучшим,
чем мы можем быть; и на это нам ответят другие евангельские отрывки:
берегись, если ты склонишься на то или другое искушение, если ты
последуешь иному течению жизни, мысли – ты разрушишь себя... Потому что
заповеди Христовы – не приказы, которые Он нам дает, не муштровка; это
– да, действительно, в форме заповедей – описание того, что мы должны
чувствовать, чего желать и чем быть, если мы подлинно становимся
людьми, достойными человеческой природы и нашего человеческого
призвания, которое состоит в том, чтобы стать подобными Христу и
участниками Его Божественной природы.
И если мы это сделаем, если
мы начнем вглядываться и искать всего, что в нас есть красота, – уже
образ Божий в нас, раскрывающийся, как солнечный свет всходит на заре
(это может еще не быть яркий полуденный свет, но это всегда свет, может
быть, за горизонтом – но свет!); тогда мы найдем вдохновение и мужество
встать лицом к лицу с потемками и тьмой в нас. Но встать творчески, с
тем, чтобы строить, а не с тем, чтобы разрушать. Зло не разрушают, не
уничтожают – но строят добро; так же как мрак рассеивается не иначе,
как внесением в него света.
Попробуем поэтому в будущем читать
Евангелие, слушать его с благоговением, с радостью: Бог пришел ко мне,
Он говорит мне лично; Он открывает мне красоту, которая есть во мне, и
предостерегает меня о том, что может убить эту красоту. Но Он на моей
стороне, Он мой Друг, мой Брат по человечеству, и также мой Бог и мой
Спаситель.